Я не высказал тогда своего затаенного мнения, что не разделяться следует национальностям, а соединяться, но только не на базе государства, где кучка национальной провинциальной интеллигенции опять будет строить из себя великих правителей, насаждая в мире новые отсталость и варварство, нет. Что нужно тотально смешаться всем национальностям, отказаться от национальных предрассудков - "крови" и тому подобной чепухи, во имя единения мира, даже во имя того, чтобы прекратились национальные войны, даже ради одного этого стоит смешаться. Смешаться биологически, сознавая опасность национальностей. Евреи и арабы, армяне и турки - хватит всего этого - нужно остановиться, наконец.

Поэтому я промолчал, и только сказал, что вот как же быть со мной, - у меня отец украинец, мать - русская, что ж делать, а? В какое государство мне переселиться - в украинское, в русское? Кому сочувствовать, за кого быть? К тому же я одинаково хорошо знаю оба языка, и воспитан на русской культуре.
Они не знали, что сказать. - Нужна независимость! - сказала убежденная Кэрол. - Окэй! - хорошо, пусть будет независимость. Но легче ли будет украинскому Лимонову в украинском государстве?

Вопрос состоит не в том, чтобы добиться для всех национальностей независимости, а в другом - как перестроить основы жизни человеческой, чтобы хотя бы избавить мир от войн, чтоб от имущественного неравенства избавить, чтобы от всеобщего убийства жизни работой избавить, чтоб мир любви научить, а не злобе и ненависти, к чему ведет национальное выделение неизбежно.

(с) Эдуард Лимонов, "Это я - Эдичка", 1976-1979